На дровнях обновляет путь. Александр Пушкин — Зима, Крестьянин, торжествуя: Стих

«В тот год осенняя погода
Стояла долго на дворе,
Зимы ждала, ждала природа.
Снег выпал только в январе
На третье в ночь. Проснувшись рано,
В окно увидела Татьяна
Поутру побелевший двор,
Куртины, кровли и забор,
На стеклах легкие узоры,
Деревья в зимнем серебре,
Сорок веселых на дворе
И мягко устланные горы
Зимы блистательным ковром.
Все ярко, все бело кругом.

Зима! ... Крестьянин, торжествуя,
На дровнях обновляет путь;
Его лошадка, снег почуя,
Плетется рысью как-нибудь;
Бразды пушистые взрывая,
Летит кибитка удалая;
Ямщик сидит на облучке
В тулупе, в красном кушаке.
Вот бегает дворовый мальчик,
В салазки жучку посадив,
Себя в коня преобразив;
Шалун уж заморозил пальчик;
Ему и больно и смешно,
А мать грозит ему в окно...»

Друзья мои, напомнив эти, и без меня хорошо известные вам строки, предлагаю всем нам мысленно перенестись на псковскую землю, в Пушкинские Горы, в сельцо Михайловское…

Поверьте не раз бывавшему там, в том числе и зимою: там сейчас красота неописуемая!

Там в должности хранителя музея «Мельница в деревне Бугрово» служил некогда мой добрый знакомый Слава Козмин. Он ученый, кандидат филологических наук.

Ему принадлежит одно интереснейшее исследование на тему, что же произошло в тамошних краях 3 января 1825 года, почему крестьянин торжествовал и с чего это мама грозила в окошко шалуну, преобразившему себя в коня…

Развалины бугровской мельницы, соседствующей с Михайловским парком, долгие годы показывали экскурсантам как место дуэли Онегина с Ленским.

Но не так давно мельницу восстанавили, возвели вокруг туристический комплекс с трактиром XIX века, где подают пироги, испеченые из муки, смолотой на той самой мельнице… Все по-настоящему, я сам весь процесс отслеживал…

Так вот, поскольку до начала восстановительных работ Cлаве Козмину хранить особо было нечего, то он с удовольствием занимался литературными исследованиями, внимательно изучая то, что, казалось бы, уже давным-давно изучено вдоль и поперек — роман «Евгений Онегин».

И поскольку изучал его квалифицированно, то делал при этом научные открытия.

Познакомившись только с некоторыми из них, удивляешься правильности определения, данного пушкинскому роману: энциклопедия русской жизни.

Зима!.. Крестьянин, торжествуя,
На дровнях обновляет путь;
Его лошадка, снег почуя,
Плетется рысью как-нибудь...

С детства знакомые строчки, все их учили, и будучи детьми, не особо задумывались, а с чего это крестьянин торжествует ?

А вот взрослый ученый-филолог Козмин взял да и задумался над этим детским вопросом.

Нет, он, как и многие из нас, догадывался, что обильный снег на полях — это к хорошему урожаю, отсюда и радость крестьянина.

Но как филолог, понимающий толк в значениях слов, призадумался дополнительно: а почему у Пушкина крестьянин не радуется, не ликует, не смеется, а именно торжествует?

Торжествовать — означает праздновать, отмечать победу над кем-то или над чем-то.

Кого или что победил тот крестьянин?

Приведенные строчки — из второй строфы пятой главы «Евгения Онегина». Писал их поэт 4 января 1825 года, это точно датировано им же самим на полях черновой тетради, хранящейся в рукописном отделе Пушкинского дома.

Так может быть, накануне в Михайловском произошло какое-то событие, из которого крестьянин вышел победителем?

Да нет, вроде, никто на Михайловское не нападал, никто никого не побеждал...

И Козмин установил, что на сей счет великий поэт Пушкин сам дает подсказку, но чуть раньше, в первой строфе:

В тот год осенняя погода
Стояла долго на дворе,
Зимы ждала, ждала природа.
Снег выпал только в январе
На третье в ночь...

Казалось бы, ответ очевиден: ну да, не было снега, не было, но наконец выпал, и крестьянин тем самым как бы одержал победу в постоянной борьбе с силами природы, потому и торжествует... Однако ответ получался каким-то не до конца убедительным.

И тогда ученый заглянул сначала в православный календарь, а потом в литературу, описывающую старинные русские народные приметы. И отыскал там то, что искал.

Оказывается, 2 января — это день поминовения не шибко известного святого Сильвестра Печерского, но при этом особый день в крестьянском календаре. По вековым народным приметам, если снег к этому дню так и не выпадет, то следует ждать страшного, катастрофического неурожая.

А раз так, то теперь легко представить чувства крестьянина, легшего спать вечером уже казалось бы безнадежного 2 января в страшном предчувствии голодного года. Но утром просыпается — снег кругом!

Согласитесь, внезапное счастливое избавление от гнетущего страха голода — это победа!

И вполне понятная причина для торжества.

* * *

Крестьянин «торжествует», но его лошадка при этом «плетется рысью» — да еще и «как-нибудь». Странная, однако, и противоречивая картина: откровенно торжествующий мужик совершает победный выезд на плетущейся лошадке, которой, и самой куда как радостней мчать бы легкие сани по первому снегу, чем тащить телегу по комьям подмерзшей грязи. Похоже, крестьянин умышленно сдерживает лошадкину радость с целью подольше продемонстрировать кому-то свое торжество.

Размышляя над этой странностью, ученый задался и еще одним детским вопросом: а почему Пушкин в этой строфе употребляет слово «крестьянин», весьма редкое по тем временам? Причем употребляет один единственный раз во всем романе!

Почему не «раб», не «поселянин», не «простолюдин», не «пахарь», не «мужик»?

И тогда Козмин снова вернулся к дате написания первых строф пятой главы — 4 января. И все сразу встало на свои места.

Как известно, 7 января празднуется православное Рождество. За которым 19 января следует православное Крещение. Оба эти праздника вызывают радость у русского христианина.

Христианина! В эти дни низкий статус крестьянина неизмеримо вырастает и становится созвучным содержанию праздников, во время которых мужик уравнивается с господами.

Вот почему Пушкин в этом месте романа единственный раз именует мужика словом «крестьянин», которое этимологически связано со словом «христианин».

Это же объясняет логику, руководствуясь которой Пушкин в описании выезда мужика употребил слово «торжествуя», более уместное в возвышенной поэзии.

* * *

Вот бегает дворовый мальчик,
В салазки жучку посадив,
Себя в коня преобразив;
Шалун уж заморозил пальчик:
Ему и больно и смешно,
А мать грозит ему в окно...

Зачем и с чего бы это мать грозит играющему и смеющемуся мальчику?

Причем Пушкин союзом «а» как бы настаивает: да, мальчик играет себе, никому не мешая, а мать все равно ему грозит.

Может, потому, что заморозил пальчик?

Так она же, сидя в доме, об этом не может знать...

И опять исследователь напоминает, что и эту картину поэт, и он же — барин, наблюдает через окно своего михайловского кабинета в канун Рождества. И поэт знает, что в этот христианский праздник вклинивается праздник языческий — Святки. С лихими игрищами, колядованием, с ряжеными.

Для церкви — это безбожное действо. Но для дворового мальчика, еще не понимающего разницу между «низким» народным обрядом и «высоким» церковным праздником — Святки все же веселей и интересней. И он уже в Святки играет, как умеет. Шалит, пародируя предстоящие игрища взрослых, преобразив себя в коня, а Жучку в кучера.

А тут еще и «крестьянин» едет мимо, «торжествуя»... А тут барин, что-то пишущий в своем кабинете, может ненароком глянуть в окно и невесть что подумать... Вот мать и обеспокоена, вот и грозит расшалившемуся сыну.

Пушкина все эти наблюдения через окошко кабинета от души и искренне веселили!

И этому Козмин тоже нашел подтверждение.

На соседних страницах черновой тетради теми же чернилами, которыми написано начало пятой главы, поэтом изображен совершенно необычный автопортрет.

Слева от выразительных изображений лошадиных голов нарисовано нечто, странно напоминающее голову самого Пушкина, который тоже «себя в коня преобразил».

Хотя не мудрено — русскому поэтическому гению и шалуну шел в то время только двадцать шестой год...

Послесловие

Продолжая пушкинскую традицию шалить в преддверии Рождества, предлагаю вам ознакомиться с еще одним современным, на сей раз детским восприятием произведений поэта , в частности все тех же строк из «Евгения Онегина»

Нынешним первоклашкам предложили на уроке чтения нарисовать иллюстрацию к этим строкам Пушкина:

Бразды пушистые взрывая
Летит кибитка удалая.
Ямщик сидит на облучке
В тулупе, в красном кушаке.

И вот что у них получилось.

Кибитка была изображена в виде летательного аппарата. Почему?

Ну, как же, ведь русским языком сказано — «летит». Значит летит!

Причем у некоторых детей аппарат этот имел кубическую форму. Видимо, из-за созвучия слов «кибитка» и «куб».

И вот летит по небу эдакая ки(у)битка и что она делает? Правильно — взрывает. Кого? Бразды пушистые. Что же такое бразды? Если пушистые, следовательно, звери такие. Однако что это за звери конкретно? А нормальные такие звери, нечто среднее между бобрами и дроздами.

В итоге получается вполне логичный рисунок: летит кубической формы космический летательный аппарат, из которого на бедных пушистых браздов сыплются градом бомбы, разнося их в клочья. А рядом, неподалеку от этого безобразия сидит некая загадочная личность и спокойно так за всем этим наблюдает. Это ямщик. Причем изображен он сидящим на обруче (облучок — обручок, почти одно и то же) с лопатой в руках.

Почему с лопатой? Ну, как же — он же ямщик, чем же еще ему яму копать.

А зачем ее копать, спросите вы?

Понятно зачем — бедных браздов хоронить!

Логично?

Вполне. И, как мне кажется, Пушкин от души хохотал бы. :)

С НОВЫМ ГОДОМ ВСЕХ!

А ПРАВОСЛАВНЫХ СЕСТEР И БРАТЬЕВ — С ПРЕДСТОЯЩИМ РОЖДЕСТВОМ!

Дед Почти Что Мороз, потому как гримироваться уже не надо :)

Люди старшего поколения даже представить себе не могут, какие причудливые картины громоздятся в головах детей при чтении этого «стишка», популярного не меньше, чем «В лесу родилась елочка»… Молодые родители уже привыкли пропускать непонятные древности мимо ушей, а молодые бабушки, говорящие на современном русском литературном, слышали это «почуя» от своих бабушек и думают, что слово всем понятно. Самые умные дети поищут в словаре, но там не найти устаревшую форму деепричастия «почуя» от глагола «почуять», почти равного по значению нашему привычному «почуствовать». Лошадь почуяла запах снега, почувствовала , что сани тащить по снегу легче, чем телегу по осенней грязи…

По определению Ф. Гегеля, «…поэтическое представление <…> ставит перед нашим взором вместо абстрактной сущности конкретную ее реальность» , то есть чувственно воспринимаемые картины, те чувственные ассоциации и ощущения, которые возникают у нас в процессе чтения. При чтении мы представляем себе внешность, характеры и поступки людей, конкретные пейзажи, интерьеры, звуки, зимний холод, жару в пустыне, плеск волн и пение птиц и даже то, что считаем фантастическим, несуществующим, невероятным… Из всего этого складывается тот особый мир, который называют образом мира, художественной моделью реального мира. Именно эта модель приводит нас к пониманию мысли автора, того, что Гегель называет сущностью.

Учителю необходимо твердо усвоить эту истину и сделать ее привычной данностью для учеников: в литературном произведении обязательно заключена идея, соразмерная личности автора, но прийти к пониманию этой идеи можно только вживаясь во все детали того образа мира, который этим автором создан.

Нередко выяснение предметно-изобразительного смыслового пласта приводит к осознанию глубинного смысла текста. Поэтому первый этап работы над литературным произведением должен заключаться в возможно большей детализации предметно-изобразительной стороны образа мира, творимого автором. Для этого должны быть подробно объяснены значения всех слов, вещественные и коннотативные.

Изучение во втором классе строфы (глава V, строфа 2) из романа А.С. Пушкина «Евгений Онегин» принято начинать с объяснения устаревших слов, чтобы дети хорошо представляли себе, что такое дровни, как они выглядят, как может выглядеть крестьянин и почему он торжествует. Но выложенные в Интернет материалы уроков показывают, что объяснения даются недостаточно полные, создающие у детей ложные представления и, главное, не ведущие к пониманию истинного смысла текста.

Результаты получаются неожиданные. Крестьянин в ярко красном свитере современной толстой вязки, розовый тулуп ямщика – это мелочи, но они, как шум, мешают увидеть истинную картину и понять смысл строфы, которую поэт создавал вовсе не ради количества строк к оплате и даже не ради живописности, развлекающей читателя длинного романа.

За каждым словом стоят фоновые знания и чувственные ассоциации, которые для современников поэта были актуальны и обеспечивали взаимопонимание автора и читателя, а в сознании нынешних детей по ряду причин отсутствуют. Но есть также ряд причин, по которым мы не можем не изучать, пропустить такие «трудные» тексты, как в развитии эмбриона не может быть пропущен этап, связанный с древними формами развития жизни. Поэтому необходимо подготовить материалы для сенсорной поддержки ассоциативного фона – визуальной и, возможно, слуховой. Ведь если дети сами нарисуют неточно, неправильно, то учителю придется поправлять их, разрушая уже сложившееся впечатление. Изображения дровней, крестьянина XIX в. позволят достичь нужного понимания, не отягощая урок разбором неактуальных понятий и слов.

О дровнях

Дровни – не обязательно для дров, но это простейшие сани, низкие, иногда из пары бревен с настилом, в которых нет сиденья для ездока; когда нет груза, подпирающего спину, он правит полулежа. В интернете с трудом можно найти подходящие картинки, чтобы было видно, что крестьянин обновляет путь, т.е. прокладывает колею по свежему снегу . Не заказать ли новые картинки современным художникам, но только внимательным к пушкинскому слову?

На дровнях можно поехать только очень недалеко, за дровами в ближайший лесок, к стогу запасенного на зиму сена, на речку, и не по большой дороге, а напрямик, полем или лесом, ведь дровни практически волочатся по снегу и опрокинуться почти невозможно… Лошадка крестьянина потому и лошадка , что не конь богатырский, а так себе… И одежда у крестьянина скорее всего домотканая, цвета неотбеленного полотна…

Уяснив все эти детали, дети получат рисунок (реальный или словесный), где вся картинка будет выражена в бытовых тонах, где пространство будет ограничено деревней, ближайшим лесом, а дорога выглядеть как колея, прокладываемая по свежему снегу. На это намекает и восклицание, начинающего строфу: любой житель России может представить себя на месте автора и вспомнить, когда он, читатель, мог так восклицать.

Скопление глухих согласных Кр ест ьянин, т орж ест вуя… поможет «услышать» скрип полозьев по снегу. Аллитерация в следующей строке, при соответствующей случаю работе учителя, создаст фон для контрастного выделения слова «путь»:

Н а дровн ях обнов ляет путь …

Один фрагмент требует вербальной актуализации на уроке: торжествуя , / На дровнях обновляет путь. Торжество крестьянина очевидно связано с окончанием осенних работ , хотя современные дети часто объясняют его радостью от первого снега. Иначе говоря, только закончив путь одного сезона, крестьянин тут же начинает новый путь : поэт сталкивает идеи начала и конца пути, подчеркивая сезонную, природную цикличность жизненного пути крестьянина, замкнутость траектории его движения.

Ямщик – дальнобойщик прошлых веков

Третья и четвертая строчки после уяснения всех значений дадут основание для более яркой картины: быстрое движение сравнивается с полетом, проиллюстрировано (в контраст с крестьянским скрипом) звонким артикуляционно-звуковым образом бр азд ы взр ывая (внимание, объясните детям, что взрывы тут ни при чем! Просто взрытые борозды остаются, а снег летит во все стороны от копыт и полозьев!) ; удалой ямщик (не просто кучер!) в красном кушаке возвышается над всем окружающим, – и все это создает совершенно иной звукоцветовой колорит и эмоциональный тон. Ямщики ездили по трактам между городами и возили по всему необъятному пространству России пассажиров и почту, выполняя роль нынешней железной дороги, авиации и автоводителей-«дальнобойщиков»; зимой съехать с тракта в поле или лесок было смертельно опасно: увязнув с лошадью в снегу, ямщик мог замерзнуть сам и погубить пассажира. Путь ямщика в данном тексте, в момент, который выхвачен из его жизни взглядом автора и читателя, – сам этот путь никак не назван, не закреплен и не ограничен. Мы не знаем, откуда и куда едет ямщик, а знаем только, что это его профессия – ехать, быть всегда в пути. Он тоже взрывает бразды по новому снегу, но как будто в бесконечности, и глагол-метафора летит только усиливает это впечатление.

Игра в жизненный путь

Учитель, не понимая особенностей лексикона детей XXI века, не считает нужным объяснять слова салазки и жучка , а зря. По современной картинке дети догадаются, но приблизительно. Старые, дореволюционные картинки изображают деревянные салазки -санки, а собачку обязательно черной, потому что жучка – это не кличка, а нарицательное, метафорическое по происхождению, наименование собаки, черной, как жук .

Уяснив себе третью картинку, дети увидят, что та же триада – человек, животное и сани – представлена в ней в юмористическом ключе, как детская игра. У мальчика еще нет своего пути , ни цикличного, как у крестьянина, ни бесконечного, как у ямщика, он бегает без цели и определенного направления, но он уже играет в путь .

Сопоставив все три картинки, дети получат образ мира, заключенный в короткой строфе, как в осколке зеркала. В нем три настроения, три масштаба, три пространства объединены белым снегом, общим временем, сквозной идеей движения и символическим числом три.

И тут мы вынуждены обратиться к еще одной стороне художественной образности – символичности искусства.

Вечное движение

Понятие символа употребительно и в быту, и в науке, и в искусстве; в результате символ является одним из самых синкретичных и противоречивых понятий.

Символ (от греч. sýmbolon) – у древних греков условный вещественный опознавательный знак для членов определенной группы людей, тайного общества . В искусстве это универсальная эстетическая категория, раскрывающаяся через сопоставление со смежными категориями художественного образа и знака. Читателю надо постоянно иметь в виду, что искусство символично в принципе, а словесное искусство, благодаря силе означающего и изображающего слова, символично в наивысшей степени.

Восходящее солнце является условным символом Японии, (поскольку условен отсчет меридианов и восход солнца происходит во всех странах), но универсальным символом начала; точно так же закат – универсальный символ конца, гора – высоты, ветер – свободы.

Как правило, проблему для читателя представляют именно универсальные символы, которые кроются за самыми обычными вещами и не привлекают внимания: дом, окно, ПУТЬ , сани , собака, река, метель…

Автор одного из словарей символов, Дж. Трессидер, сближает символику с бытовым сознанием: «Символы зачастую – просто изображения, имитирующие форму того существа или предмета, с которым они связаны. Их значения временами неожиданны, но чаще очевидны, так как основаны на некоем качестве, которое этим предметам или существам изначально присуще: лев – храбрость, скала – стойкость» .

В нашей хрестоматийной, почти как народная песня, строфе обнаруживаются по крайней мере три многозначных и часто используемых символа: путь , окно и число три . Главное значение символа путь заключено в выражении «жизненный путь»; в пути мы встречаем Онегина впервые, потом нам описывают длинный путь Татьяны в Москву, а еще тайная глава о путешествии Онегина…

Окно разделяет и одновременно соединяет два пространства – внутреннее, замкнутое (откуда мать грозит дворовому мальчику ) и внешнее, открытое, куда этот мальчик уже вышел…

Наконец, число три заключено и в трезубце Посейдона, и в трилистнике, и в Троице, встречается почти в каждой сказке; оно символизирует полноту и цельность, прошлое, настоящее и будущее, это и формула мироздания, и его духовное начало.

Три персонажа, три пространства, три настроения, три пути, ни один не пересекается с другим, и только АВТОР видит всех троих…

В славянской культурной традиции значимы и сани как символ смерти, похоронного обряда, но, в отличие от первых трех символов, его стоит оставить для размышлений в более зрелом возрасте.

Если учителю удастся донести до нынешнего второклассника, разумеется, в доступной ему форме, смысл строфы, которую механически заучивает в детстве вся Россия, то юный читатель романа, может быть, заметит, какое место в нем с первых же строк занимает движение в пространстве и во времени, и у каждого персонажа свой путь …

У каждого человека свой ПУТЬ, и разве не об этом весь роман?

Трессидер Дж. Словарь символов. М., 1999. См. также: Холл Дж. Словарь сюжетов и символов в искусстве / Пер. с англ. М., 1996; Топоров В.Н. Миф. Ритуал. Символ. Образ: Исследования в области мифопоэтического: Избранное. М., 1995. С. 259–367; Адамчик B.B. Словарь символов и знаков. Минск, 2006; Бенуас Л. Знаки, символы и мифы. М., 2005; Генон Р. Царство количества и знаки времени. М., 1994; Жан Ж. Знаки и символы: Энциклопедия. М., 2005; Климович K. Во власти символов. М., 2006; Попова Н.Н. Античные и христианские символы. М., 2003; Рыбаков Б.А. Язычество древних славян. М., 1997; Фоли Д. Энциклопедия знаков и символов. М., 1997; Мифология: Энциклопедия / Сост. Т. Зарицкая. Минск, 2002; Иллюстриpoванная энциклопедия cимвoлов / Сост. А. Егазаров. М., 2007; Энциклoпедия cимвoлoв, знакoв, эмблем / Сост. В.Л. Телицын и др. М., 2005.

Литературное чтение Шалаева Галина Петровна

«Зима!.. Крестьянин, торжествуя…»

Зима!.. Крестьянин, торжествуя,

На дровнях обновляет путь;

Его лошадка, снег почуя,

Плетётся рысью как-нибудь;

Бразды пушистые взрывая,

Летит кибитка удалая;

Ямщик сидит на облучке,

В тулупе, в красном кушаке.

Вот бегает дворовый мальчик,

В салазки жучку посадив,

Себя в коня преобразив;

Шалун уж заморозил пальчик:

Ему и больно и смешно,

А мать грозит ему в окно…

Зима Хорошему коту и в декабре март.А Вы не подскажите... сколько градусов сейчас по Фаренгейту?Извините пожалуйста, но сегодня такой прекрасный день и замечательная солнечная погода, правда если не считать сильного мороза. Такая прекрасная девушка как Вы идет по улице