Спектакль пахита. "пахита" на мировой сцене от мазилье до лакотта

Действующие лица: Пахита, Люсьен де Эрвильи, Иниго - глава цыганского табора, Дон Лопес де Мендоза - губернатор провинции в Испании, граф де Эрвильи - французский генерал, отец Люсьена, цыганёнок.

ДЕЙСТВИЕ I

КАРТИНА ПЕРВАЯ

Пришла цветущая весна в горы Сарагоссы. Восходящее солнце пробивается сквозь туман и освещает долину, вдали высится замок французского генерала графа де Эрвильи.

Недалеко от замка расположилась цыганская палатка. По узкой тропинке спускаются цыгане. Следом за ними появляется предводитель цыганского табора Иниго со своим юным слугой. Среди них он не видит лучшую танцовщицу табора Пахиту, в которую безумно влюблён, и уходит, продолжая поиски. Девушка спускается по тропинке и подходит к цыганам. Возвращается Иниго, он возмущён отсутствием Пахиты, но девушка не реагирует на упрёки цыгана, она полностью погружена в свои воспоминания. Иниго просит всех удалиться, предложив остаться только Пахите. Цыгане уходят. Иниго пытается сказать прекрасной Пахите как он её любит, но девушка отвергает его ухаживания, давая понять, что не испытывает к нему никаких чувств.

Через некоторое время все цыгане возвращаются. Вместе с ними приходит губернатор провинции Сарагосса со своим другом - французским генералом графом де Эрвильи и его сыном Люсьеном. Губернатор просит цыган станцевать в честь благородных гостей из Франции.

Цыганский барон зовёт свою лучшую танцовщицу Пахиту и приказывает ей исполнить танец. Девушка не желает танцевать. Иниго злится на цыганку и в гневе замахивается на нее, но Люсьен останавливает главу табора. Иниго отступает. Молодой граф обращает внимание на необыкновенную красоту и благородство черт ее лица. Он с первого взгляда влюбляется в Пахиту. В благодарность за защиту, девушка танцует для Люсьена и знатных гостей. Все веселятся.

Губернатор благодарит цыган за великолепные танцы. Все расходятся.

Пахита остаётся одна. Девушка достаёт медальон, который находится у неё с самого детства. На портрете - знакомые черты человека, которого она никак не может вспомнить. Раздумья постепенно утомляют Пахиту, и она погружается в сон.

КАРТИНА ВТОРАЯ

Сон Пахиты.

Девушка видит себя на балу во дворце среди придворных, а главное, рядом с ней прекрасный Люсьен.

Во время сна цыганёнок крадёт у девушки медальон. Сновидение прошло, Пахита снова в реальности. В это мгновение рядом с ней появляется Люсьен, который хочет признаться Пахите в любви. Влюбленные не замечают, что Иниго наблюдает за ними. Когда Люсьен уходит, цыган даёт указание своему маленькому слуге бежать в цыганский дом для приготовления ужина. Иниго затеял коварный план убийства влюблённого Люсьена. Пахита тайком наблюдает за цыганским бароном и его прислужником. Она устремляется вслед за цыганёнком, что бы предотвратить убийство возлюбленного.

ДЕЙСТВИЕ II

КАРТИНА ТРЕТЬЯ

Цыганский домик. Маленький слуга выполняет поручение Иниго, он готовит стол для ужина.

Услышав шум за дверью, открывает ее и, увидев страшную маску, падает в обморок, уронив украденный медальон.

За маской пряталась Пахита, она подбирает медальон и прячется в доме. Следом за ней в дом приходят Люсьен и Иниго. Пока юный граф осматривает жилище, коварный барон тайком добавляет снотворное в бокал с вином, предназначенный Люсьену. Пахита видит всё происходящее. Иниго предлагает Люсьену выпить вина, девушка понимает, что медлить нельзя. Она обращает на себя внимание, сделав вид, что только вошла. Граф рад видеть возлюбленную, а Иниго, напротив, пытается выпроводить Пахиту. Девушка начинает танцевать, лишь бы остаться в комнате. Пахита использует удобный момент, чтобы отвлечь Иниго. Она рассказывает Люсьену о коварном плане барона и меняет местами бокалы.

Возвращается Иниго, он поднимает тост за графа, и оба выпивают вино. Цыган, в полной уверенности, что его план удался, пускается в пляс вместе с Пахитой. Ноги Иниго начинают заплетаться, веки слипаются, его бросает в жар. Иниго, шатаясь и теряя силы, добирается до стола и засыпает. Влюбленные благополучно покидают жилище.

КАРТИНА ЧЕТВЁРТАЯ

Бал в замке графа де Эрвильи. В разгар светского раута в зал вбегают Люсьен и Пахита, они рассказывают об опасности, которую им удалось избежать. Молодой граф в присутствии всех благодарит Пахиту за спасение. Генерал видит на шее девушки медальон со знакомым образом, рассмотрев его вблизи, он видит, что перед ним изображение его погибшего брата. Генерал понимает, что Пахита - пропавшая дочь брата. Люсьен просит руки девушки. Теперь влюбленные могут соединить свои сердца. Бал продолжается в честь помолвки Пахиты и Люсьена.

Опять субъективный запоздалый критический отзыв.
В общем, постановка не оправдала таких длительных ожиданий.
Отчасти потому, что изменилось мое восприятие балета и отношение к нему, но тем не менее "Пахита" для нашего времени рядовой балет.
И какая разница какой успех был у него 150 лет назад. Не понимаю я этой приверженности прошлому, тем более каждый сочиняет как хочет, в Мариинском вот по-другому дописали.

Да, он насыщен традиционными для балета элементами, прыжками..но...эта музыка, либретто, оформление (да, вот особенно оформление) и все, сказка становится приторной...
К исполнителям претензий нет., состав во время премьеры был хороший.
Диана Косырева - блеск, такая изящная, какие раскрепощенные мягкие движения! Зураб Микеладзе - мне всегда нравится. Валерий Целищев - начитает нравиться))).

Но когда в мире балета кончится это фарс: восхищение одним и тем же в течение столетий.
Как мне кажется, классика должна уже занимать максимум 50% репертуара.
Нужно двигаться дальше, да и старое - лучшее - сохранять нужно, но сколько ж можно!
Есть современная не менее интересная и эффектная актуальная хореография, более эмоциональная. Пока правда все это можно лицезреть только в столицах или в ютьюбе.

Петипа и все эти Минкусы - Аданы это та же "Пугачевы" балета и музыки. Интересно, сколько это еще будет продолжаться?...
Дягилев точно в гробу бы перевернулся, узнав о таком.
Хочется чего-то нового, вот "Ида" - это отлично, там также и музыка и оформление на уровне, побольше бы таких спекталей...
Не знаю, кому там не хватает балетной сложности, по-моему все очень зрелищно. (да сама Ида Рубинштейн интересная фигура, в балете Саломея она танцевала голой (укрытая слоем бус) с головой Иоана Крестителя....сколько бы лет она и вся труппа получили бы сейчас, а тогда у нее просто голову отобрали)

Никак не могу понять постоянства верности Минкусу....Чем он так хорош? Мне нравится его музыка только в "Дон-Кихоте".
Почему бы не поставить русские балеты "Золотой век"...или Весну священную, "Бахчиссарайский фонтан" (мне вот очень хотелось бы балет по литературному произведению), что там еще бывает.. какие-то одноактные балеты...Вообще кого-то русского или не русского не важно..но не такое типовое((((

И наконец главное - мне крайне не нравится художник Д. Чербаджи! Ну кто-то где-то должен это написать. Это просто безвкусица и декоративность.

Вообще мне уже не нравилось его оформление, начиная с Лебединого (вроде же это его первое сотрудничество с театром) - но там было 50 на 50: какие-то сцены полный провал, что-то неплохо, то же самое со всем, что оно формлял, но "Пахита" прямо худшая его работа.
Когда на сцене все: и солиты, и кардебалет и прочие участники (цвета костюмов практически не повторяются) и еще эти декорации - мозг взрывается. Он вообще имеет понятие о гармонии цвета или он рандомно краски выбирает и ленится их смешивать с белым.
Спасибо, что хоть иногда выбирает монотонное освещение и все становится смотрибельнее.
Такое ощущение, что он вдохновляется вырвиглазными китайскими постерами и шелкографиями из 90-х годов.
Все-таки человеческое восприятие ограниченно и подчинено определенным законам, которые нужно во-первых знать, а во-вторых, учитывать.
Мы не можем с равным вниманием воспринимать все и невольно отвлекаешься на визуальный шум декораций, вычурных костюмов, все же но мы пришли смотреть танец, а не это буйство цвета.
Оформительское мастерство это все подчиненный жанр, главное в нем - умение передать атмосферу и расставить акценты, в соотвествии с либретто и музыкой.
Хорошие декорации - те, которых не замечаешь, которые только подчеркивают, но не отвлекают! В балете главное - балет!
Кстати вот если судить по фото, например по этому, все кажется не так плохо, но увидев воочию вы поймете о чем я.Ну и фотограф конечно ловил лучшие моменты.
Вот конкретно в этой сцене было слишком много оранжевого, очень сомнительного цвета вообще - но у данного художника это один из любимых.
фото и ракурс гармонизитует цвета и здесь это незаметно. Но, видите, как все ярко, а это не сказка для дошкольников!

Продолжается торжественное шествие балетных трупп, посвященное 200-летию со дня рождения нашего балетного «всего» Мариуса Петипа. В праздничные ряды демонстрантов, возглавляемых «Дон Кихотом» в театре имени Леонида Якобсона, влилась «Пахита» в «Урал Опера Балет» (Екатеринбург). На премьере 22 и 23 февраля побывала bloha_v_svitere . Эта «Пахита» обречена стать хитом и самым ярким явлением нынешнего балетного сезона, хотя ее появлению предшествовала трагическая и внезапная смерть постановщика Сергея Вихарева в начале репетиционного процесса. Премьерные показы получили мемориальный статус, Екатеринбург – самую необычную, увлекательную и абсолютно непредсказуемую «Пахиту», хореограф Вячеслав Самодуров – незапланированный балет, который ему пришлось завершить и выпустить в свободное плаванье.Гениальный стилист и реконструктор классической хореографии Сергей Вихарев в соавторстве с Павлом Гершензоном сочинили совершенно провокационный спектакль, не изменив при этом ни единого сюжетного хода либретто Поля Фуше и Жозефа Мазилье образца 1846 года и бережно уложив в дорожный саквояж всю мало-мальски сохранившуюся хореографию Петипа. В екатеринбургской «Пахите» нет ни одного формального изменения в сценарии и знакомой на уровне инстинктов хореографии. Все так же похищенная в детстве француженка-аристократка считает себя испанской цыганкой, отвергает притязания начальника табора Иниго, влюбляется в блестящего офицера и спасает его жизнь, разрушая сложносочиненный заговор с отравленным вином, четырьмя убийцами и тайным ходом в камине; опознает по фамильным портретам убиенных родителей и сочетается браком со спасенным красавчиком. Все так же припевают солисты Pas de trois набивший оскомину балетный припев-связку «глиссад – жете, глиссад – жете», все так же гарцуют в свадебном Grand pas «четверки» и «двойки» в хрестоматийном «испанистом» распеве «па галя – па галя – кабриоль – поза». Но это воспринимается археологическими артефактами, найденными в процессе строительства, скажем, моста, и вмонтированные в него в качестве доказательства существования цивилизации в этом конкретном месте.

Да, екатеринбургская «Пахита» – это мост, который дерзко соединил несоединяемое: остров балетной легенды XIX века с материалистической действительностью ХХI века, опершись на хореографический рационализм ХХ столетия. Его главные конструкторы Вихарев и Гершензон уверенно забили сваи фантазии в зыбкий грунт неочевидной балетной документалистики, установили опоры железной логики, невзирая на мощное встречное течение исторических анекдотов и казусов, и упорядочили движение в обоих направлениях – от историзма к современности и обратно. Пахита XIX века, сев в цыганскую кибитку, прибыла в третье тысячелетие за рулем собственной гоночной машины, ничуть не удивившись произошедшим трансформациям.

Три акта «Пахиты» авторы спектакля поместили в три разные эпохи с примерным шагом в 80 лет. Первое действие, с неторопливой экспозицией, с представлением главных героев, с завязкой конфликта (офицер Люсьен не нравится ни испанскому губернатору, ни директору цыганского табора, которые за это и решают его убить), убаюкивает зрителей высококачественной реконструкцией одного из знаковых спектаклей эпохи расцвета балетного романтизма. В нем все то, чего ожидаешь от «Пахиты» и господина Вихарева, блестящего знатока архивной хореографии: наивность сценических положений, изобретательные и завораживающие танцы, обстоятельные пантомимные диалоги, идеальные герои, прелестные костюмы от Елены Зайцевой, в которых танцовщицы купаются в пышной пене оборочек и рюшечек.

Умиленного и потерявшего бдительность зрителя во втором акте ожидает шокирующее пробуждение. Кажется, авторы спектакля только и ждали момента сорвать весь этот ложный романтический флер, стыдливо натягиваемый на иную физическую сущность. Мелодраматичнейшая почти получасовая пантомимная сцена, крайне любимая балетоманами за виртуозную актерскую игру, даже в случае наидотошнейшей стилизации приемов балетного театра середины XIX века, выглядела бы нелепо, в лучшем случае – архаично. Постановщик, словно булгаковский Воланд, проводит сеанс магии с последующим ее разоблачением, перенося пошлую (в общем-то) сцену идеально ей соответствующую эстетическую среду: в немое кино начала ХХ века. Детали пазла совпали идеально! Волоокий красавчик Люсьен и роковая женщина Пахита, таращащие глаза с длиннющими ресницами, активно подают реплики, которые проецируются на экран; зловещие отморозки с ужасающими гримасами размахивают острыми ножами; идеальный подлец (Глеб Сагеев и Максим Клековкин), демонически хохоча, вершит свое мерзкое дело и сам падает жертвой собственного хитроумия, картинно корчась в предсмертной агонии. Действие стремительно мчится к развязке, гениальный тапер-демиург Герман Мархасин (а, как известно, юный Дмитрий Шостакович подрабатывал в кинотеатрах тапером) безжалостно крушит романтические иллюзии, которые в третьем акте, напоенные кофе из кофейного автомата, воскресают, чтобы подвести итог и воспеть те вечные ценности, содержащиеся в петиповском Grand pas.

Но до Grand pas еще предстоит пробраться сквозь плотный слой отдыхающих в антракте спектакля в театральном буфете артистов. В новой реальности Люсьен и Пахита становятся премьерами балетной труппы, папаша Люсьена – директором театра, испанский губернатор, замысливший убийство главного героя – генеральным спонсором труппы. Вячеслав Самодуров, Нострадамус нашего времени, уже за два дня до финала предрек победу российских хоккеистов на Олимпиаде, поставив телевизор с трансляцией матча на сцену руководимого им театра. Драматическая реальность, спортивная и театральная, сплетаются воедино: на фоне сладких хоккейных побед происходит обретение фамилии безродной сироткой Пахитой, разоблачение театральных коррупционеров и совмещение арестов и праздников, увенчанных свадебным Grand pas.

Grand pas танцуется почти идеально: вышколенная труппа довольно синхронно прорезывает пространство сцены, шикуя кабриолями и соблазняя канканными амбуатэ. В Grand pas головы танцовщиц украшают не «испанские» гребни, победно торчащие из кичек, но очаровательные французские шляпки из «Мулен Ружа», а на ногах – черные трико и черные же пуанты, которые вкупе с обворожительными улыбками придают забронзовевшей академичнейшей хореографии Петипа чисто парижский флер, игривость и фривольность, начисто вытравленные в прошедшем веке. Мики Нисигути и Екатерина Сапогова исполняют главную партию с милой французской развязностью и безалаберным пофигизмом, они не ищут в хореографии промышленных рекордов и не «жарят» фуэте с видом истины в последней инстанции, но все их танцевальные высказывания безупречно точны и блестяще артикулированы. Алексей Селиверстов и Александр Меркушев, по очереди выступавшие в роли Люсьена, оценили пластическую вариативность, предложенную постановщиками – идеальный кавалер-душка в первом акте, рефлексирующий герой-невротик во втором и безупречный во всем аристократ-премьер в третьем.

Но такой «Пахита» стала благодаря композитору Юрию Красавину, автору «свободной транскрипции» партитуры Эдуарда Дельдевеза и Людвига Минкуса. Он сотворил музыкальный прорыв, реинкарнировав незатейливые мотивчики и попевочки в мощное полифоническое звучание невероятно цельного и увлекательного произведения. Эти трансформации и загаданные господином Красавиным музыкальные шарады ввергают в неистовый восторг. Введенные в состав оркестра аккордеон, ксилофон и усиленная роль ударных, то осторожно-деликатных, то рубящих с плеча и подготавливающих «аплодисментное» па, придало партитуре «Пахиты» авторства Красавина еще бóльшую пластичность и «французскость». Впрочем, удары хлыста в самых энергетически напряженных моментах не дают убаюкаться очарованием обманчиво-старинного балета.

Смотрела балет "Пахита". Поскольку Копенгаген от меня находится в, считай, четырех часах езды, билет я приобрела на дневное представление, начинающееся в час дня. Сильно заранее озаботилась билетами на поезд, так что достались они мне, можно сказать, по дешевке, 300 крон в оба конца, ну и сам билет в театр (Оперу на Holmen) стоил почти 900 крон (правда, места были хорошие, на 1-м ярусе, в первом ряду, у самой сцены - прямо напротив были места королевы и принца Хенрика, но их на этом представлении не было. Поездка до Копенгагена прошла хорошо, хоть в паре мест мы и постояли из-за дорожных работ. Но тем не менее прибыли в Копенгаген вовремя. Наконец сфотографировала цветущий рапс: ни года без рапса!

Потом еще довольно долго пришлось ждать автобус 9а, который идет до Оперы. Пр окатились по Кристиансхавну:

В общем, в Оперу я прикатилась уже в начале первого и, кстати, народу там было полно. Вот так выглядит сейчас Опера снаружи:

В основном зрителями были представители старшей возрастной группы.

В кафе перекусила салатом с кофе, поизучала программку: мне, я считаю, повезло, танцевали две этуали, Myriam Ould-Braham (Пахиту) и Mathias Heymann (Люсьена д"Эрвиля).

История о "Пахите" и путешествии этого балета в Россию и обратно во Францию почти также запутанна, как и содержание балета. Действие его происходит в испанской провинции Сарагоса во время оккупации наполеоновской армией. Пахита -юная девушка, которая с детства воспитывалась у цыган. Она спасает элегантного французского офицера Люсьена д"Эрвиля от низкого заговора против него, и после ряда драматических событий спектакль завершается сценой бала у отца Люсьена, французского генерала, графа д"Эрвиля. Виновных в заговоре арестовывают, а Пахита, узнающая секрет своего происхождения (она оказывается племянницей генерала д"Эрвиля) может бракосочетаться со своим возлюбленным.
В 19 веке романтические натуры бредили Испанией, которая предлагала пламенные страсти и экзотический местный колорит, и балет "Пахита" частично был вдохновлен новеллой "La Gitanilla", написанной Сервантесом в 1613 году, а частично - путешествиями французских художников и писателей в Испанию. Хореография Джозефа Мазилье (Joseph Mazilier) в 1846 году не походила на классический "белый балет" с его мечтательными темами. С Карлоттой Гризи, которая несколькими годами ранее создала Жизель и Люсьеном Петипа в главных партиях, а также множеством танцев, вдохновлённых Испанией, "Пахита" получила колоссальный успех и продержалась в репертуаре Парижской оперы до 1851 года. Вообще этот балет - мечта классического балета: есть сюжет, добро побеждает зло, масса танцев - и для солистов, и для кордебалета, красивые костюмы и прекрасная музыка! И место действия выбраны прекрасно: долина Быков недалеко от Сарагосы". Как человек, посетивший Сарагосу, заявляю, что ничего похожего на заявленный пейзаж там нет, но если поехать на север, тогда да, пожалуй, можно найти и горы, и долины.
Особенно долгую сценическую жизнь балет получил в России. Младший брат Люсьена Петипа, впоследствии столь известный Мариус Петипа, в 1847 году был ангажирован как танцовщик Императорского балета в Санкт-Петербурге, и его первой ролью стал именно Люсьен д"Эрвиль в "Пахите", где он также помогал с постановкой на сцене. В следующем сезоне Мариус Петипа был послан в Москву для постановки балета, а когда он позже стал балетмейстером императорских театров России, он создал в 1882 году новую версию "Пахиты", где он заново поставил хореографию па де труа в первом акте и превратил последнюю сцену балета в блестящий дивертисмент, к которому официальный композитор императорских театров Людвиг Минкус написал музыку. Эта позднеромантическая версия продержалась на русских сценах до революции, после которой советская власть стала требовать балетное искусство другого рода.
Однако "Пахита" не канула в забвение. Замечательную хореографию Петипа помнили и во второй половине двадцатого века. Дивертисмент из последнего акта "Пахиты" снова появился в программе. Кировский балет танцевал его в Париже на гастролях в 1978 году, а двумя годами позже он появился в репертуаре Парижской оперы. Также и в других западных компаниях всплывали блестящие танцы из "Пахиты". Джордж Баланчин поставил па де труа для Grand Ballet du Marquis de Cuevas в 1948 году, а потом и для Нью-Йоркского Городского балета в 1951 году. Рудольф Нуреев блистал в танце из "Пахиты" на гала в Лондоне в 1964 году, а Наталья Макарова поставила эти сокровища классики в Американском Театре Балета в 1984 году.
В то время, как дивертисмент более-менее сохранился в первоначальной виде, сам балет исчез. Но в 2001 году Пьер Лакотт реконструировал его для Парижской оперы, и с тех пор он является неотъемлемой частью репертуара.
Ну а теперь о самом балете, каким я его увидела в прошлую субботу. Первый акт состоит из двух картин: в первой действие происходит в центре испанской деревни, т.е. задействованы деревенские жители, французские военные и цыгане. Mathias Heymann в роли Люсьена:

Выделяются (помимо главных героев и антигероев) генерал д"Эрвиль (Bruno Bouche), испанский губернатор дон Лопес (Takeru Coste) и его сестра Серафина (Fanny Gorse). Но, конечно, вся интрига завязывается, когда на сцене появляется Пахита (по идее, ее на самом деле зовут Пакита, или Франсиска). Как ее прекрасно и станцевала, и сыграла Myriam Ould-Braham! Она такая очаровательная и создала такой чудесный образ своевольной красавицы, которая всегда поступает так, как хочет и которую все обожают!

У нее отличный а ля цыганский танец в сопровождении бубна в первой картине. А как она отлично играла в паре с Иньиго (его танцевал Francois Alu (вроде бы, восходящая звезда парижского балета), и он так истово страдал и ревновал Пакиту! Надеюсь, Myriam Ould-Braham еще всех любителей балета порадует, она, как я понимаю, недавно вернулась в строй этуалей после декретного отпуска.
Технически все было идеально, и своим дилетантским взглядом я отметила пятую позицию, все почти дуэты и вариации ею заканчивались! Групповые танцы были хороши, особенно девушки, но среди юношей наблюдались некоторые шероховатости и неточности.
Запомнился танец тореадоров с красными плащами (pas des manteaux), очень эффектный. Также в первой картине красивый па-де-труа, который исполнили Ida Viikinkoski (тоже, вроде бы, восходящая звезда, финского происхождения), Alice Catonnet и Marc Moreau.
Действие второй картины происходит в цыганском доме, куда приходит влюбленный Люсьен. Здесь превалирует комическая сторона: Пахита и Люсьен обманывают Иньиго, в результате чего он засыпает, выпив снотворного, предназначенного для Люсьена и его планы об убийстве Люсьена терпят крах.
В антракте не обошлось без высокодуховного:

Ну а второй акт - это один большой дивертисмент, завершающийся свадьбой. Тут можно видеть кадриль, мазурку, галоп, па де де, вальс. Но чуть ли не больше всего мне понравилось выступление деток из балетной школы парижской оперы, которые танцевали полонез - и как замечательно! У нас в Королевском театре я такого не видела, там детям максимум разрешается пробежаться строем из одного угла в другой, а здесь у них получился целый танцевальный номер. Большинство, правда, были сильно напряжены, только один мулатик и один мальчик восточной внешности улыбались, но ближе к концу выступления и другие детки стали улыбаться.
А вот тут можно посмотреть танец Матиаса Хеймана (Люсьена)- правда, клип сделан около 2-х лет назад:

Ну и Гран па, конечно же, было восхитительно! Опять-таки, вот видео, где Myriam Ould-Braham его танцует с Николаем Цискаридзе:

Так что вышла из здания под большим впечатлением.
Фотографии с поклонов - даже с Пьером Лакоттом!

". Но там жесткие рамки объема, пришлось сократить почти вдвое. Здесь публикую полный вариант. Но, как известно каждому автору, когда приходится сокращать, входишь в раж, и потом сам не знаешь - какой вариант получился лучше: полный или сокращенный.

Эта «Пахита» обречена стать хитом и самым ярким явлением нынешнего балетного сезона, хотя ее появлению предшествовала трагическая и внезапная смерть постановщика Сергея Вихарева в начале репетиционного процесса. Премьерные показы получили мемориальный статус, Екатеринбург - самую необычную, увлекательную и абсолютно непредсказуемую «Пахиту», хореограф Вячеслав Самодуров - незапланированный балет, который ему пришлось завершить и выпустить в свободное плаванье.

Гениальный стилист и реконструктор классической хореографии Сергей Вихарев в соавторстве с Павлом Гершензоном сочинили совершенно провокационный спектакль, не изменив при этом ни единого сюжетного хода либретто Поля Фуше и Жозефа Мазилье образца 1846 года и бережно уложив в дорожный саквояж всю мало-мальски сохранившуюся хореографию Петипа. В екатеринбургской «Пахите» нет ни одного формального изменения в сценарии и знакомой на уровне инстинктов хореографии. Все так же похищенная в детстве француженка-аристократка считает себя испанской цыганкой, отвергает притязания начальника табора Иниго, влюбляется в блестящего офицера и спасает его жизнь, разрушая сложносочиненный заговор с отравленным вином, четырьмя убийцами и тайным ходом в камине; опознает по фамильным портретам убиенных родителей и сочетается браком со спасенным красавчиком. Все так же припевают солисты Pas de trois набивший оскомину балетный припев-связку «глиссад - жете, глиссад - жете», все так же гарцуют в свадебном Grand pas «четверки» и «двойки» в хрестоматийном «испанистом» распеве «па галя - па галя - кабриоль - поза». Но это воспринимается археологическими артефактами, найденными в процессе строительства, скажем, моста, и вмонтированные в него в качестве доказательства существования цивилизации в этом конкретном месте.

Да, екатеринбургская «Пахита» - это мост, который дерзко соединил несоединяемое: остров балетной легенды XIX века с материалистической действительностью ХХI века, опершись на хореографический рационализм ХХ столетия. Его главные конструкторы Вихарев и Гершензон уверенно забили сваи фантазии в зыбкий грунт неочевидной балетной документалистики, установили опоры железной логики, невзирая на мощное встречное течение исторических анекдотов и казусов, и упорядочили движение в обоих направлениях - от историзма к современности и обратно. Пахита XIX века, сев в цыганскую кибитку, прибыла в третье тысячелетие за рулем собственной гоночной машины, ничуть не удивившись произошедшим трансформациям.

Умиленного и потерявшего бдительность зрителя во втором акте ожидает шокирующее пробуждение. Кажется, авторы спектакля только и ждали момента сорвать весь этот ложный романтический флер, стыдливо натягиваемый на иную физическую сущность. Мелодраматичнейшая почти получасовая пантомимная сцена, крайне любимая балетоманами за виртуозную актерскую игру, даже в случае наидотошнейшей стилизации приемов балетного театра середины XIX века, выглядела бы нелепо, в лучшем случае - архаично. Постановщик, словно булгаковский Воланд, проводит сеанс магии с последующим ее разоблачением, перенося пошлую (в общем-то) сцену идеально ей соответствующую эстетическую среду: в немое кино начала ХХ века. Детали пазла совпали идеально! Волоокий красавчик Люсьен и роковая женщина Пахита, таращащие глаза с длиннющими ресницами, активно подают реплики, которые проецируются на экран; зловещие отморозки с ужасающими гримасами размахивают острыми ножами; идеальный подлец (Глеб Сагеев и Максим Клековкин), демонически хохоча, вершит свое мерзкое дело и сам падает жертвой собственного хитроумия, картинно корчась в предсмертной агонии. Действие стремительно мчится к развязке, гениальный тапер-демиург Герман Мархасин (а, как известно, юный Дмитрий Шостакович подрабатывал в кинотеатрах тапером) безжалостно крушит романтические иллюзии, которые в третьем акте, напоенные кофе из кофейного автомата, воскресают, чтобы подвести итог и воспеть те вечные ценности, содержащиеся в петиповском Grand pas.

Но до Grand pas еще предстоит пробраться сквозь плотный слой отдыхающих в антракте спектакля в театральном буфете артистов. В новой реальности Люсьен и Пахита становятся премьерами балетной труппы, папаша Люсьена - директором театра, испанский губернатор, замысливший убийство главного героя - генеральным спонсором труппы. Вячеслав Самодуров, Нострадамус нашего времени, уже за два дня до финала предрек победу российских хоккеистов на Олимпиаде, поставив телевизор с трансляцией матча на сцену руководимого им театра. Драматическая реальность, спортивная и театральная, сплетаются воедино: на фоне сладких хоккейных побед происходит обретение фамилии безродной сироткой Пахитой, разоблачение театральных коррупционеров и совмещение арестов и праздников, увенчанных свадебным Grand pas.

Grand pas танцуется почти идеально: вышколенная труппа довольно синхронно прорезывает пространство сцены, шикуя кабриолями и соблазняя канканными амбуатэ. В Grand pas головы танцовщиц украшают не «испанские» гребни, победно торчащие из кичек, но очаровательные французские шляпки из «Мулен Ружа», а на ногах - черные трико и черные же пуанты, которые вкупе с обворожительными улыбками придают забронзовевшей академичнейшей хореографии Петипа чисто парижский флер, игривость и фривольность, начисто вытравленные в прошедшем веке. Мики Нисигути и Екатерина Сапогова исполняют главную партию с милой французской развязностью и безалаберным пофигизмом, они не ищут в хореографии промышленных рекордов и не «жарят» фуэте с видом истины в последней инстанции, но все их танцевальные высказывания безупречно точны и блестяще артикулированы. Алексей Селиверстов и Александр Меркушев, по очереди выступавшие в роли Люсьена, оценили пластическую вариативность, предложенную постановщиками - идеальный кавалер-душка в первом акте, рефлексирующий герой-невротик во втором и безупречный во всем аристократ-премьер в третьем.