Завтрак у тиффани читать краткое содержание. Художественный анализ фильма «Завтрак у Тиффани


Год создания: 1961

Режиссёр: Блейк Эдвардс

Страна: США

Продолжительность: 115

Культовый американский фильм « Завтрак у Тиффани» (Breakfast at Tiffany"s) от режиссера Блейка Эдвардса стал классикой кинематографа еще в 60-е годы, когда впервые вышел на экраны. Комедийная драма с Одри Хепберн и Джорджем Пеппардом в главных ролях завоевала два «Оскара» и в свое время вошла в число самых кассовых фильмов Америки.


Фильм снят по мотивам одноименного романа Трумена Капоте .

В кинокартине также снималась Патриция Нил.

Актеры и съемочная группа фильма

Режиссер: Блейк Эдвардс.

Сценаристы: Джордж Аксельрод, Трумэн Капоте.

Композитор: Генри Манчини.

Художники: Роланд Андерсон, Хэл Перейра, Сэм Комер. .

Актерский состав: Одри Хепберн, Джордж Пеппард, Патриция Нил, Бадди Эбсен, Мартин Болсам, Хосе Луис де Вильялонга, Джон МакГайвер, Алан Рид, Дороти Уитни, Беверли Пауэрс и другие.



Содержание фильма Завтрак у Тиффани / Breakfast at Tiffany"s

Противоречивая и непредсказуемая Холли Голайтли живет так, словно правила писаны не для нее. На первый взгляд она выглядит легкомысленной или даже глупой, но на самом деле Холли просто скучно быть как все.


Она мечтает стать содержанкой у богатого мужа, а больше всего любит магазин « Тиффани », в котором всегда чувствует себя особенно спокойно и хорошо.



Возможно, однажды она найдет гармонию и внутри себя, но пока Холли легко меняет мужчин, носит вызывающие платья и никак не соберется дать имя своему коту.



А я всегда люблю последние кадры из фильма, когда Холли сначала выгоняет своего кота, а потом под дождем идет, ищет его везде. И вдруг находит. И такая здесь трогательная картина! Холли, прижимающая к мокрому плащу тоже мокрого кота, но счастливая, что нашла его.


И фильм оставляет все равно уверенность в том, что она обязательно найдет свое счастье! И самый последний кадр свидетельствует об этом!



Трейлер фильма "Завтрак у "Тиффани"


И конечно же знаменитая песня "Moon river"!

Затраты на создание фильма составили 2,5 миллиона долларов и окупились кассовыми сборами как минимум в три раза: только в Америке фильм собрал около 8 миллионов долларов. По всему миру кассовые сборы составили около 14 миллионов долларов.

Фильм полностью желающие могут посмотреть, заглянув в рубрику "Кинозал" моего дневника.

Составила Валерия Польская

Читать оригинал: http://www.vokrug.tv/product/show/Breakfast_at_Tiffanys/

На вопрос «Завтрак у Тиффани» (англ. Breakfast at Tiffany"s) Трумена Капоте. Очень кратко перескажите сюжет. заданный автором Владислав Демченко лучший ответ это Новелла описывает однолетнюю (с осени 1943 по осень 1944 года)
дружбу Холли Голайтли с безымянным рассказчиком.
Холли девушка 18-19 лет, которая часто посещает светские
рауты в поисках успешных мужчин.
Рассказчик - честолюбивый писатель.
Холли делится с ним лакомыми кусочками своей жизни и
откровенными мнениями о Нью-Йорке.
Книжка приятная. Приятная, ровно настолько, насколько
может быть приятно бульварное чтиво.
Панацея от усталости.
Одна беда: после прочтения псевдо-умных монологов мисс
Голайтли многие девушки считают, что она своими устами
глаголет истину. Так и надо: бездельничать, попивать винцо в
"Котлетном раю" и ждать очередного принца-толстосума,
готового оплатить счёт и доплатить за приятный разговор
или что посущественнее.
Конец книги отличается от завершения истории в фильме.
Источник: кратко

Ответ от 2 ответа [гуру]

Привет! Вот подборка тем с ответами на Ваш вопрос: «Завтрак у Тиффани» (англ. Breakfast at Tiffany"s) Трумена Капоте. Очень кратко перескажите сюжет.

Ответ от SEREGA [гуру]
Cмотри на Кинопоиске, там и так и так есть... ну я могу вот так... корочь Фильм про Одну "телку" которой по? на всех, у неё только мысли о красивой жизни, побрякушках и прочее... Но в один прекрасный день она знакомится с Парнем (Соседом, что не удивительно) и вот они ходят друг другу в гости (по балкону).. он постепенно узнает много интересного о ней иии.. дальше не помню, но 1 раз можно посмотреть... Еще там красотка Одри)


Ответ от Їёрная Умка [гуру]
В Вики есть сюжет фильма поскольку он старый (олдскульный) - скорее всего совпадает с книгой скопировала - уж сколько вставится - Пол Варжак, писатель, живущий за счёт богатой любовницы, переезжает на новую квартиру и знакомится с соседкой - Холли Голайтли, легкомысленной девицей, прожигательницей жизни, мечтающей стать содержанкой у богатого мужа. Она путает имена, хранит телефон в чемодане под кроватью, убегает из квартиры через окно и грезит ювелирным магазином «Tiffany & Co.». Когда Холли знакомится с Полом, она сразу заявляет ему, что они теперь друзья и она будет называть его по имени своего любимого брата, Фредом. Она знакомит его со своим котом и говорит, что не имеет права давать ему имя, так как считает, что пока она не найдёт своего места в этом мире, она никому не принадлежит, так же, как и её безымянный кот. Она говорит, что когда найдёт место, где ей будет так же спокойно, как у «Tiffany & Co.», она перестанет бежать от жизни и даст имя своему коту.Пол (Фред) воспринимает девушку, как легкомысленную девчонку, всячески помогает и поддерживает её, друзья становятся по-настоящему близки. Они проводят время на вечеринках, гуляют по Нью-Йорку, делятся мечтами и планами на жизнь. Внезапно на горизонте появляется бывший возлюбленный Холли (Док, ветеринар), который выслеживает Пола и рассказывает ему о её прошлом, называя её настоящее имя (Лиламея). Он приехал, чтобы вернуть девушку домой и сказать, что всё ещё её любит, но Холли не испытывает никаких чувств к Доку. Во время встречи Пола и Дока Пол находит в упаковке со сладостями кольцо в качестве приза и, посетив любимый ювелирный магазин Холли, он отдаёт это кольцо ювелиру с просьбой сделать на нём гравировку.После очередной весёлой прогулки друзей герои понимают, что полюбили друг друга, и в конце вечера целуются, но на следующий день Холли игнорирует Пола, а ещё через несколько дней сообщает ему, что выходит замуж за бразильского богача Хосе, с которым она познакомилась на вечеринке. Девушка с нетерпением ждёт новой жизни - она практикует португальский язык и учится готовить, но свадьбе не суждено состояться. Холли попадает в тюрьму на одну ночь, но этот случай, попавший в газеты, не позволит Хосе жениться на скандальной особе. Полу велят собрать все вещи Холли и ехать за ней в участок. Когда они едут на такси, он сообщает ей, что Хосе прислал письмо неприятного содержания, но девушка непреклонна, она говорит, чтобы таксист всё равно продолжал ехать в аэропорт, так как она никогда не была в Бразилии. По дороге она просит водителя притормозить и выбрасывает кота на улицу. Пол наконец выходит из себя и высказывает девушке всё, что накопилось. Он объясняет ей, что, пытаясь доказать всем, что она сама по себе, она сама создаёт вокруг себя клетку, из которой не сможет выбраться, даже уехав за границу. Он признаётся ей в любви и говорит, что никуда её не отпустит. Между героями возникает ссора, и Пол покидает машину, кинув на колени Холли коробочку с гравированным кольцом. Это становится переломным моментом в жизни Холли. Она надевает кольцо на палец, затем выпрыгивает из машины и бежит искать ранее выброшенного кота, за этим наблюдает Пол. На улице сильный ливень. Найдя кота в одной из коробок на помойке, Холли берёт его и подходит к Полу. Герои целуются. На этом действие фильма заканчивается.

Меня всегда тянет к тем местам, где я когда-то жил, к домам, к улицам. Есть, например, большой темный дом на одной из семидесятых улиц Ист-Сайда, в нем я поселился в начале войны, впервые приехав в Нью-Йорк. Там у меня была комната, заставленная всякой рухлядью: диваном, пузатыми креслами, обитыми шершавым красным плюшем, при виде которого вспоминаешь душный день в мягком вагоне. Стены были выкрашены клеевой краской в цвет табачной жвачки. Повсюду, даже в ванной, висели гравюры с римскими развалинами, конопатые от старости. Единственное окно выходило на пожарную лестницу. Но все равно, стоило мне нащупать в кармане ключ, как на душе у меня становилось веселее: жилье это, при всей его унылости, было моим первым собственным жильем, там стояли мои книги, стаканы с каран­дашами, которые можно было чинить, – словом, все, как мне казалось, чтобы сделаться писателем.

В те дни мне и в голову не приходило писать о Холли Голайтли, не пришло бы, наверно, и теперь, если бы не разговор с Джо Беллом, который снова расшевелил мои воспоминания.

Холли Голайтли жила в том же доме, она снимала квартиру подо мной. А Джо Белл держал бар за углом, на Лексингтон-авеню; он и теперь его держит. И Холли и я заходили туда раз по шесть, по семь на дню не затем, чтобы выпить – не только за этим, – а чтобы позвонить по телефону: во время войны трудно было поставить себе телефон. К тому же Джо Белл охотно выполнял поручения, а это было обременительно: у Холли их всегда находилось великое множество.

Конечно, все это давняя история, и до прошлой недели я не виделся с Джо Беллом несколько лет. Время от времени мы созванивались; иногда, оказавшись поблизости, я заходил к нему в бар, но приятелями мы никогда не были, и связывала нас только дружба с Холли Голайтли. Джо Белл – человек нелегкий, он это сам признает и объясняет тем, что он холостяк и что у него повышенная кислотность. Всякий, кто его знает, скажет вам, что общаться с ним трудно. Просто невозможно, если вы не разделяете его привязанностей, а Холли – одна из них.

Среди прочих – хоккей, веймарские охотничьи собаки, «Наша детка Воскресенье» (передача, которую он слушает пятнадцать лет) и «Гилберт и Салливан» – он утверждает, будто кто-то из них ему родственник, не помню, кто именно.

Поэтому, когда в прошлый вторник, ближе к вечеру, зазвонил телефон и послышалось: «Говорит Джо Белл», – я сразу понял, что речь пойдет о Холли. Но он сказал только: «Можете ко мне заскочить? Дело важное», – и квакающий голос в трубке был сиплым от волнения.

Под проливным дождем я поймал такси и по дороге даже подумал, а вдруг она здесь, вдруг я снова увижу Холли?

Но там не было никого, кроме хозяина. Бар Джо Белла не очень людное место по сравнению с другими пивными на Лексингтон-авеню. Он не может похвастаться ни неоновой вывеской, ни телевизором. В двух старых зеркалах видно, какая на улице погода, а позади стойки, в нише, среди фотографий хоккейных звезд, всегда стоит большая ваза со свежим букетом – их любовно составляет сам Джо Белл. Этим он и занимался, когда я вошел.

– Сами понимаете, – сказал он, опуская в воду гладиолус, – сами понимаете, я не заставил бы вас тащиться в такую даль, но мне нужно знать ваше мнение. Странная история! Очень странная приклю­чилась история.

– Вести от Холли?

Он потрогал листок, словно раздумывая, что ответить. Невысокий, с жесткими седыми волосами, выступающей челюстью и костлявым лицом, которое подошло бы человеку много выше ростом, он всегда казался загорелым, а теперь покраснел еще больше.

– Нет, не совсем от нее. Вернее, это пока непонятно. Поэтому я и хочу с вами посоветоваться. Давайте я вам налью. Это новый коктейль, «Белый ангел», – сказал он, смешивая пополам водку и джин, без вермута.

Пока я пил этот состав, Джо Белл стоял рядом и сосал желудочную таблетку, прикидывая, что он мне скажет. Наконец сказал:

– Помните такого мистера И. Я. Юниоши? Господинчика из Японии?

– Из Калифорнии.

Мистера Юниоши я помнил прекрасно. Он фотограф в иллюстри­рованном журнале и в свое время занимал студию на верхнем этаже того дома, где я жил.

– Не путайте меня. Знаете вы, о ком я говорю? Ну и прекрасно Так вот, вчера вечером заявляется сюда этот самый мистер И. Я. Юниоши и подкатывается к стойке. Я его не видел, наверно, больше двух лет. И где, по-вашему, он пропадал все это время?

– В Африке.

Джо Белл перестал сосать таблетку, и глаза его сузились.

– А вы почем знаете?

– Так оно и было на самом деле.

Он с треском выдвинул ящик кассы и достал конверт из толстой бумаги.

– Может, вы и это прочли у Уинчелла?

В конверте было три фотографии, более или менее одинаковые, хотя и снятые с разных точек: высокий, стройный негр в ситцевой юбке с застенчивой и вместе с тем самодовольной улыбкой показывал странную деревянную скульптуру – удлиненную голову девушки с короткими, приглаженными, как у мальчишки, волосами и сужающимся книзу лицом; ее полированные деревянные, с косым разрезом глаза были необычайно велики, а большой, резко очерченный рот походил на рот клоуна. На первый взгляд скульптура напоминала обычный примитив, но только на первый, потому что это была вылитая Холли Голайтли – если можно так сказать о темном неодушевленном предмете.

– Ну, что вы об этом думаете? – произнес Джо Белл, довольный моим замешательством.

– Похоже на нее.

– Слушайте-ка, – он шлепнул рукой по стойке, – это она и есть. Это ясно как божий день. Японец сразу ее узнал, как только увидел.

– Он ее видел? В Африке?

– Ее? Нет, только скульптуру. А какая разница? Можете сами прочесть, что здесь написано. – И он перевернул одну из фотографий. На обороте была надпись: «Резьба по дереву, племя С, Тококул, Ист-Англия. Рождество, 1956».

На Рождество мистер Юниоши проезжал со своим аппаратом через Тококул, деревню, затерянную неведомо где, да и неважно где, – просто десяток глинобитных хижин с мартышками во дворах и сарычами на крышах. Он решил не останавливаться, но вдруг увидел негра, который сидел на корточках у двери и вырезал на трости обезьян. Мистер Юниоши заинтересовался и попросил показать ему еще что-нибудь. После чего из дома вынесли женскую головку, и ему почудилось – так он сказал Джо Беллу, – что все это сон. Но когда он захотел ее купить, негр сказал: «Нет». Ни фунт соли и десять долларов, ни два фунта соли, ручные часы и двадцать долларов – ничто не могло его поколебать. Мистер Юниоши решил хотя бы выяснить происхождение этой скульптуры, что стоило ему всей его соли и часов. История была ему изложена на смеси африканского, тарабар­ского и языка глухонемых. В общем, получалось так, что весной этого года трое белых людей появились из зарослей верхом на лошадях.

Молодая женщина и двое мужчин. Мужчины, дрожавшие в ознобе, с воспаленными от лихорадки глазами, были вынуждены провести не­сколько недель взаперти в отдельной хижине, а женщине понравился резчик, и она стала спать на его циновке.

– Вот в это я не верю, – брезгливо сказал Джо Белл. – Я знаю, у нее всякие бывали причуды, но до этого она бы вряд ли дошла.

– А потом что?

– А потом ничего. – Он пожал плечами. – Ушла, как и пришла, – уехала на лошади.

– Одна или с мужчинами?

Джо Белл моргнул.

Трумен Капоте


Завтрак у Тиффани


Меня всегда тянет к тем местам, где я когда-то жил, к домам, к улицам. Есть, например, большой темный дом на одной из семидесятых улиц Ист-Сайда, в нем я поселился в начале войны, впервые приехав в Нью-Йорк. Там у меня была комната, заставленная всякой рухлядью: диваном, пузатыми креслами, обитыми шершавым красным плюшем, при виде которого вспоминаешь душный день в мягком вагоне. Стены были выкрашены клеевой краской в цвет табачной жвачки. Повсюду, даже в ванной, висели гравюры с римскими развалинами, конопатые от старости. Единственное окно выходило на пожарную лестницу. Но все равно, стоило мне нащупать в кармане ключ, как на душе у меня становилось веселее: жилье это, при всей его унылости, было моим первым собственным жильем, там стояли мои книги, стаканы с карандашами, которые можно было чинить, – словом, все, как мне казалось, чтобы сделаться писателем.

В те дни мне и в голову не приходило писать о Холли Голайтли, не пришло бы, наверно, и теперь, если бы не разговор с Джо Беллом, который снова расшевелил мои воспоминания.

Холли Голайтли жила в том же доме, она снимала квартиру подо мной. А Джо Белл держал бар за углом, на Лексингтон-авеню; он и теперь его держит. И Холли и я заходили туда раз по шесть, по семь на дню не затем, чтобы выпить – не только за этим, – а чтобы позвонить по телефону: во время войны трудно было поставить себе телефон. К тому же Джо Белл охотно выполнял поручения, а это было обременительно: у Холли их всегда находилось великое множество.

Конечно, все это давняя история, и до прошлой недели я не виделся с Джо Беллом несколько лет. Время от времени мы созванивались; иногда, оказавшись поблизости, я заходил к нему в бар, но приятелями мы никогда не были, и связывала нас только дружба с Холли Голайтли. Джо Белл – человек нелегкий, он это сам признает и объясняет тем, что он холостяк и что у него повышенная кислотность. Всякий, кто его знает, скажет вам, что общаться с ним трудно. Просто невозможно, если вы не разделяете его привязанностей, а Холли – одна из них. Среди прочих – хоккей, веймарские охотничьи собаки, «Наша детка Воскресенье» (передача, которую он слушает пятнадцать лет) и Гилберт и Салливан1 – он утверждает, будто кто-то из них ему родственник, не помню, кто именно.

Поэтому, когда в прошлый вторник, ближе к вечеру, зазвонил телефон и послышалось: «Говорит Джо Белл», – я сразу понял, что речь пойдет о Холли. Но он сказал только: «Можете ко мне заскочить? Дело важное», – и квакающий голос в трубке был сиплым от волнения.

Под проливным дождем я поймал такси и по дороге даже подумал: а вдруг она здесь, вдруг я снова увижу Холли?

Но там не было никого, кроме хозяина. Бар Джо Белла не очень людное место по сравнению с другими пивными на Лексингтон-авеню. Он не может похвастаться ни неоновой вывеской, ни телевизором. В двух старых зеркалах видно, какая на улице погода, а позади стойки, в нише, среди фотографий хоккейных звезд, всегда стоит большая ваза со свежим букетом – их любовно составляет сам Джо Белл. Этим он и занимался, когда я вошел.

– Сами понимаете, – сказал он, опуская в вазу гладиолус, – сами понимаете, я не заставил бы вас тащиться в такую даль, но мне нужно знать ваше мнение. Странная история! Очень странная приключилась история.

– Вести от Холли?

Он потрогал листок, словно раздумывая, что ответить. Невысокий, с жесткими седыми волосами, выступающей челюстью и костлявым лицом, которое подошло бы человеку много выше ростом, он всегда казался загорелым, а теперь покраснел еще больше.

– Нет, не совсем от нее. Вернее, это пока непонятно. Поэтому я и хочу с вами посоветоваться. Давайте я вам налью. Это новый коктейль, «Белый ангел», – сказал он, смешивая пополам водку и джин, без вермута.

Пока я пил этот состав, Джо Белл стоял рядом и сосал желудочную таблетку, прикидывая, что он мне скажет. Наконец сказал:

– Помните такого мистера И. Я. Юниоши? Господинчика из Японии?

– Из Калифорнии.

Мистера Юниоши я помнил прекрасно. Он фотограф в иллюстрированном журнале и в свое время занимал студию на верхнем этаже того дома, где я жил.

– Не путайте меня. Знаете вы, о ком я говорю? Ну и прекрасно. Так вот, вчера вечером заявляется сюда этот самый мистер И. Я. Юниоши и подкатывается к стойке. Я его не видел, наверно, больше двух лет. И где, по-вашему, он пропадал все это время?

– В Африке.

Джо Белл перестал сосать таблетку, и глаза его сузились.

– А вы почем знаете?

– Прочел у Винчела2. – Так оно и было на самом деле.

Oн с треском выдвинул ящик кассы и достал конверт из толстой бумаги.

– Может, вы и это прочли у Винчела?

В конверте было три фотографии, более или менее одинаковые, хотя и снятые с разных точек: высокий, стройный негр в ситцевой юбке с застенчивой и вместе с тем самодовольной улыбкой показывал странную деревянную скульптуру – удлиненную голову девушки с короткими, приглаженными, как у мальчишки, волосами и сужающимся книзу лицом; ее полированные деревянные, с косым разрезом глаза были необычайно велики, а большой, резко очерченный рот походил на рот клоуна. На первый взгляд скульптура напоминала обычный примитив, но только на первый, потому что это была вылитая Холли Голайтли – если можно так сказать о темном неодушевленном предмете.

– Ну, что вы об этом думаете? – произнес Джо Белл, довольный моим замешательством.

– Похоже на нее.

– Слушайте-ка, – он шлепнул рукой по стойке, – это она и есть. Это ясно как божий день. Японец сразу ее узнал, как только увидел.

– Он ее видел? В Африке?

– Ее? Нет, только скульптуру. А какая разница? Можете сами прочесть, что здесь написано. – И он перевернул одну из фотографий. На обороте была надпись: «Резьба по дереву, племя С, Тококул, Ист-Англия. Рождество, 1956».

На рождество мистер Юниоши проезжал со своим аппаратом через Тококул, деревню, затерянную неведомо где, да и неважно где, – просто десяток глинобитных хижин с мартышками во дворах и сарычами на крышах. Он решил не останавливаться, но вдруг увидел негра, который сидел на корточках у двери и вырезал на трости обезьян. Мистер Юниоши заинтересовался и попросил показать ему еще что-нибудь. После чего из дома вынесли женскую головку, и ему почудилось – так он сказал Джо Беллу, – что все это сон. Но когда он захотел ее купить, негр сказал: «Нет». Ни фунт соли и десять долларов, ни два фунта соли, ручные часы и двадцать долларов – ничто не могло его поколебать. Мистер Юниоши решил хотя бы выяснить происхождение этой скульптуры, что стоило ему всей его соли и часов. История была ему изложена на смеси африканского, тарабарского и языка глухонемых. В общем, получалось так, что весной этого года трое белых людей появились из зарослей верхом на лошадях. Молодая женщина и двое мужчин. Мужчины, дрожавшие в ознобе, с воспаленными от лихорадки глазами, были вынуждены провести несколько недель взаперти в отдельной хижине, а женщине понравился резчик, и она стала спать на его циновке.

"Завтрак у Тиффани" был снят в 1961 году по повести Трумэна Капоте. Главную роль, Холли Голайтли, в нем исполнила Одри Хепберн. После выхода фильма ее персонаж стал культовым.

Спорные аспекты фильма, включая Микки Руни в роли господина Юниоши и занятие Холли, не особо испортили популярность классического кино от Блейка Эдвардса, даже спустя 45 лет.

Ниже представлены некоторые, особенно удивительные, факты о фильме "Завтрак у Тиффани"

Трумэн Капоте хотел, чтобы Холли играла Мэрилин Монро

Пола Страсберг, советница и исполняющая обязанности тренера Мэрилин Монро, сказала ей, что не следует играть "даму на один вечер", и актриса прислушалась к совету. Капоте же до последнего противился выбору в пользу Одри. По его словам с ней фильм будет "неправильным".

Ширли Маклейн отклонила предложение

Ширли Маклейн, успешная актриса и на то время, и сейчас, говорит, что отклонить предложение на роль в "Завтраке" было ее ошибкой. Сейчас она вспоминает это с сожалением.

Одри Хепберн до последнего сомневалась

В интервью "Нью-Йорк Таймс" Одри говорила, что принять решение ей было очень сложно. В основном из-за собственной самокритичности. Хепберн считала себя очень юной и неопытной актрисой для такой роли и не была уверена, что вытянет ее на одном "интстинкте". Факт, что у нее это вышло на двести процентов.

Кстати, именно Блейк Эдвардс увидел в ней этот потенциал и убедил в нем сначала ее, а потом и всех остальных.

Режиссером должен был быть Франкенхаймер

Изначалально Франкенмейхер должен был быть режиссером будущего шедевра. Но Одри согласилась на роль только с Блейком Эдвардсом "у руля".

Полом мог быть Стив МакКвин

Хотя Эдвардсу и удалось заполучить Хепберн, МакКвина в роли главного героя ему увидеть было не суждено. Как и еще один вариант - Тони Кертиса.

Пеппард никому не нравился

Итоговый исполнитель главной роли не понравился никому. Эдвардс его не хотел, но Пеппард практически умолял о зачислении в штат. Даже будучи на съемках, актер постоянно спорил с режиссером, по каждому поводу. Одри же находила партнера "помпезным", и ей не нравилось такое отношение к нему со стороны других.

"Обманка" для цензоров

Сценарий фильма мог бы показаться слишком вульгарным для того времени, потому Самнер Локк Эллиот и Джордж Аксельрод изо всех сил пытались обойти "острые углы". Они сосредотачивали внимание на Павле и не акцентировали его на занятии Холли.

Платье главной героини было сделано на заказ

Маленькое черное платье Холли было сделано под заказ Юбером де Живанши. Это было идеальное сочетание: ведь дизайнер уже работал с Одри и не раз.

Кстати, наряд Хепберн из "Тиффани" был продан с аукциона в 2006 за 900 тысяч долларов.

Тайны насчет озвучки

Фред Флинстоун был озвучен Аланом Ридом. Это факт. Но некоторые считают, что он звучал слишком похоже на легендарного Мэла Бланка.

"Тиффани" ради съемок впервые с 19 века открыли в воскресенье

Вообще-то, знаменитый магазин не открывается в это время. Но ради фильма сделали даже это. К тому же, во избежание воровства, на съемках дежурили сорок вооруженных охранников.

Жертвы во имя вечеринок

Вечеринка у Холли - практически самое затратное и трудоемкое из всего фильма. Статисты в роли друзей Эдвардса, шампанское, 120 литров безалкогольных напитков, 60 коробок сигарет, хот-доги, колбасы, чипсы, соусы и сэндвичи для съемок этих кадров. Для создания достаточного количества дыма также пришлось потрудиться.

Микки Руни стыдится своей роли

Роль господина Юниоши для Микки Руни была не самой лучшей, по его собственному заявлению. Актер говорил, что стыдится ее. Сожаление высказывал и сам Эдвардс.

"Moon River" была почти вырезана из фильма

Автор текста прекрасной песни, исполняемой Холли на балконе, Джонни Мерсер, изначально озаглавил ее как "Blue River", прежде чем понял, что композиции с таким названием уже есть.

Генри Манчини провел еще месяц, чтобы придумать подходящую мелодию. "Это была одна из самых трудных вещей, которые мне когда-либо приходилось писать, потому что я не мог понять, что и как эта дама будет петь там, на пожарной лестнице", - сказал Манчини.

По одной из версий, президент Paramount Pictures, Марти Ранкин, после первого просмотра скрининга фильма сказал, что песня должна быть вырезена.

В другом варианте этой истории один из продюсеров сказал, что песня должна быть переписана.

В обоих случаях реакцией был дерзкий и остроумный ответ Одри, которая "помогла" песне быть услышанной миром. В итоге "Moon River" выиграла премию Американской киноакадемии за лучшую песню.

Хепберн писала записку Манчини

В записке говорилось: "Я только что видела нашу картину. Фильм без музыки - как самолет без топлива. Однако работа сделана красиво, хотя мы все еще на земле и в реальном мире. Ваша музыка воодушевляет. Спасибо, дорогой Хэнк ".

Она подписала ее: "С большой любовью, Одри ".

Холли - не девушка по вызову, по словам Капоте

Трумэн Капоте в интервью Playboy в 1968 году заметил, что Холли Голайтли не девушка по вызову. Скорее, она - распространенный на то время образ подлинной американской гейши.

Студия также убедилась в добропорядочности Холли

Голайтли не была официально подписана как "девушка по вызову". В пресс-релизе ее определили термином "кук" (по словам продюсера, Мартина Джурова, это "котенок, который никогда не вырастет в кошку"). Это также было важно обозначить, потому что ее играла "звезда Одри Хепберн, а не безвкусная Хепберн".

Вандербилт, возможно, была источником вдохновения для Холли

На образ Холли частично повлияли наследница Вандербилт, танцовщица Джоан Мак-Кракен, Кэрол Грейс, Лилли Мэй (мать Т. Капоте, ее имя похоже на реальное имя Холли - Лула Mae), Кэрол Маркус, Автор Дорис Лилли, Фиби Пирс (школьная подруга Капоте), Уна О"Нил Чаплин, писатель и журналист Мейв Бреннан, и модель и актриса Сьюзи Паркер.

Капоте, однако, все это опроверг и нередко утверждал, что реальной Холли была женщина, которая жила снизу от него в начале 1940 года.

Квартира Холли Голайтли под номером 18 была продана за семь миллионов

Семь целых четыре десятых миллиона долларов - именно за столько была продана в июне 2015 года квартира Холли Голайтли, девушки, так любившей завтракать у Тиффани. В ней оставили соответствующий интерьер, потому внутри "браунстоуна", выставленного впервые на аукцион в 2014 году за 10 миллионов, осталась та самая атмосфера.

Похожие публикации