Национальная служба взаимного поиска людей.

Я ищу сестру-двойняшку своего мужа Васильева Владимира Анатольевича. В 1990-х гг. она познакомилась с парнем, который в то время проживал в г. Санкт-Петербурге и в скором времени уехала жить в этот город вместе со своим 1,5 годичным сыном Игорем. Знаю, что ей было очень сложно, приходилось много работать, она шила кукол и продавала их, а чуть позже стала работать продавцом на рынке. В это время она знакомится с парнем по фамилии Тихамиров и они начинают жить вместе, а сына Галина на время привозит к своей маме Валентине Семеновне в село Украинка (Казахстан, Северо-Казахстанская обл., Магжана Жумабаева р-н). Галя часто переписывалась с родственниками из Казахстана (адрес не сохранился), а так же приезжала в гости. В марте 2000 года она так же собиралась приехать в родственникам в Казахстан, о чем заранее написала в письме. Перед отъездом она собрала сумки, после чего вышла из дома (без сумок) и домой больше не вернулась, с тех пор о ней ничего неизвестно. В г. Санкт-Петербурге в то время проживала ее подруга Федосеева Елена, в тот день она приходила к Галине, чтобы передать что-то родственникам, но Гали уже не было дома. О случившемся Елена и сожитель Гали – Тихомиров написали ее родственникам. Родственники обратились в милицию, но получили ответ, что Чередниченко (Васильева) Галина Анатольевна в пределах г. Санкт-Петербурга не обнаружена. Мой муж и его родственники до сих пор ищут Галину, но все безрезультатно, надеемся, что с помощью вашей передачи мы сможем ее найти.

Основные научные положения, сформулированные автором на основании проведенных исследований:

• Формирование образовательных и профессиональных траекторий молодежи в два последние десятилетия все сильнее определяется состоянием и развитием института образования, рынка труда, динамикой демографических процессов.
• Результатом воздействия феномена «демографической волны» стали различия в шансах доступа разных поколений и групп молодежи к отдельным уровням образования, учебных и рабочих мест, должностей, квалификаций. Волнообразный возрастной состав населения страны, обуславливающий периодическое изменение численности и удельного веса молодежных возрастных когорт в трудоспособном населении, явился причиной быстрой смены многочисленных когорт молодежи, вступавших в трудовой возраст с середины 1990-х - первую половину 2000-х годов, на их резкое уменьшение, начиная с 2005 года. Ситуация, когда многочисленность претендентов на учебные и рабочие места порождала высокие конкурсы в учебных заведениях, оказывала давление на рынок труда, повышала показатели безработицы молодежи, уступила место положению, когда учебные контингенты и группы потенциальных работников малочисленны и потому повысились шансы последовательных возрастных когорт в достижении более высоких уровней образования, редких и высококвалифицированных профессий и уменьшились возможности их использования в ряде массовых производств, занятий.
• В 1990-е - 2000-е гг. происходила более интенсивная, чем во всем занятом населении, реструктуризация занятости молодежи, предопределявшаяся быстрыми трансформационными процессами российской экономики, а также динамикой глобального контекста новых тенденций в развитии рынка труда. В результате произошла коренная перемена в использовании трудового потенциала молодых поколений. В позднесоветский период за счет трудовых ресурсов молодежи в большой мере обеспечивались потребности экономики в наиболее дефицитных и массовых кадрах в сфере материального производства, секторах малоквалифицированного труда. Сегодня сложившиеся отличия отраслевой, профессионально-квалификационной, нестандартной занятости молодежи от таковых у всех занятых стали в большей мере отвечать тенденциям современных структурных перемен, современным трендам развития постиндустриальной экономики.
• Произошли перемены в как минимум двояком воздействии структуры и динамики развития системы образования на траектории молодежи: при выполнении ею функции социализации, подготовки к труду и функции социального воспроизводства. Изменения в структуре и установлениях системы образования, готовящей молодежь к труду, в определенной мере были реакцией на новые запросы рынка труда и общества, а также ответом на давление изменившегося потребительского спроса молодежи и проявления избирательности ее поведения. Их результирующая - складывавшееся состояние и перемены образовательной инфраструктуры - определяли характер распределения возрастных когорт молодежи по разным уровням общего и профессионального образования, формам обучения, направлениям подготовки, видам занятий. Дается аналитическое описание в динамике продвижения когорты молодежи через формальные организации системы общего и профессионального образования. Одновременно система образования стала отвечать на запросы по-новому, гораздо более полярно, чем прежде, социально дифференцированных потребителей, то есть произошли перемены в осуществлении ею своей функции социокультурного воспроизводства. Происходившая, начиная с 1990-х годов, дифференциация и диверсификация средней школы включала не только педагогическую, но и социальную составляющую, что привело к существенному усилению к рубежу XXI века социального структурирования элементов школьной системы. Предлагается модель структурного позиционирования в поле средних школ и схема их иерархии; последняя становится фактором социокультурного неравенства в формировании последующих образовательных траекторий молодежи.
• В промежуточном положении системы образования (между структурой объективных потребностей общества в кадрах по профессиям и структурой субъективных профессиональных склонностей молодежи) произошел сдвиг системы образования в сторону большего удовлетворения личных ориентаций потребителей. Это перенесло основную конфликтность ситуации выбора с этапа перехода между школой и системой профессионального образования к периоду перехода между системой профессионального образования и рынком труда. Несоответствия ориентаций объективным потребностям теперь реализуется в виде конфликта между структурой уже полученных в ходе обучения квалификаций и специальностей и структурой реального спроса сегодняшнего рынка труда, который одновременно подпитывается воздействием неизбежной динамики такого спроса.
• Важной составляющей формирования траекторий молодежи стали особенности взаимодействия в новых условиях запросов рынка труда, потребительского спроса и ответа со стороны рынка образовательных услуг. Развертывание рыночных отношений, распространение сетевых форм организации, рост доли транзакционных благ породили потребность в работнике с человеческим капиталом, который бы легко и быстро конвертировался в разнообразные трудовые навыки и умения, востребуемые новой экономикой. Рынок труда быстро выявил лучшие возможности на этот счет обладателей высшего образования и подал сигнал о повышении экономической отдачи («прибавке» к зарплате) от вузовского образования. В ответ на давление потребительского спроса на подготовку в высшей школе и благодаря относительной автономизации развития системы образования сложилось массовое высшее образование. Оно воплотилось как в виде многочисленных новых прогрессивных образовательных структур и программ обучения, так и в форме секторов образования сниженного и низкого качества. Последние смогли быстро развиваться, поскольку таков до сих пор остается характер части запроса в отношении качества образования реальной экономики: частный сектор еще не сформировал свои запросы к уровню компетенций и качеству подготовки необходимых ему кадров, а в бюджетных сферах деятельности кадровый дефицит оборачивался снижением требований к качеству заполняющих вакансии. Эта тенденция поддерживалась специфическим социо-культурным потребителем - пришедшими в первом поколении на рынок высшего образования, выходцами из нижних и отчасти средних слоев населения. В результате сложилась социальная иерархия вузов; предлагается ее схема.
• Различия в стартовом, приобретаемом до начала трудовой деятельности и накапливаемом по ее ходу образовательном капитале влияют на последовательные и дальнейшие инвестиции в образование и обучение разных социальных групп молодежи, а также оказывают свое действие на обретаемые и изменяемые ими социально-профессиональные и квалификационные позиции. Более значительный стартовый образовательный капитал и семейные социально-культурные ресурсы оборачивается получением более качественного и более высокого уровня формального и дополнительного образования, достижением более продвинутых социально-профессиональных позиций среди обладающих в конечном счете однородными уровнями профессионального образования. Обнаружены связи между интенсивностью, формами и следствиями обращения на протяжении трудовой траектории к дополнительному образованию и наличным образовательным капиталом, занимаемыми социально-профессиональными позициями, уровнями квалификации у рабочих. Инвестиции тем больше, чем больше объем накопленных образовательных ресурсов, что демонстрируют как «сильные», так и «слабые» группы. Чем выше статус, тем интенсивнее обращаются к дополнительной подготовке, а сама она дифференцированно изменяет положение работников разных статусов: как правило, на нижних этажах прежде всего оборачивается преимуществами в поиске места работы, смене специальности, а представителям высоких позиций обеспечивает повышение квалификации, карьерный рост, увеличение доходов. Накопление образовательного потенциала детерминирует не только объективные, но и субъективные характеристики, позитивно сказывается на самоощущении и самооценках.
• Выстраивание профессиональных траекторий определяется рядом факторов.
• Развитие профессиональных траекторий тесно связано со стимулами и ценностями, которые обнаруживаются у молодежи при получении образования и обучения по ходу трудового пути. Молодые люди, возвращающиеся в систему формального образования и обращающиеся к дополнительному обучению, реализуют преимущественно свою потребность в инструментальной ценности образования (легитимации права на занимаемую или искомую позиции). Наличие стимулов и антистимулов к продолжению образования и дополнительному обучению тесно связано с латентными установками в отношении образования, сформированными у молодежи на стартовом этапе - при окончании разных типов средних учебных заведений: высоких у бывших выпускников средних школ и низких - у окончивших ПУ совместно со средним образованием.
• Основными способами выстраивания траекторий становятся использование или конверсия первоначальной профессиональной подготовки. Траектории ее успешного применения обнаруживаются преимущественно в секторах, обслуживающих рыночные инфраструктуры, в успешно развивавшихся производствах, в занятиях универсального применения. Массовыми являются траектории, в которых происходит смена специальности обучения и ее конверсия в соответствии с актуальными запросами рынка труда. Практика конверсии первоначальной подготовки, полученной в вузах и в ССУЗах, оказывается различной. Обретаемые в высшей школе компетенции и опыт социализации позволяют выпускникам (при необходимости конверсии наличных ресурсов) как правило получать социально-профессиональные позиции, соответствующие уровню их квалификации. Выпускники ССУЗов оказываются в этом отношении в большем проигрыше, а часть их деквалифицируется.
• Важной составляющей формирования траекторий становится складывающееся соотношение накопленных образовательно-профессиональных ресурсов и спроса на рынке труда. Использование накопленного редкого ресурса (образования или обучения, полученного за рубежом в результате предварительных побед в конкурсах или отбора кандидатов) тесно связано с наличием/отсутствием актуального спроса рынка труда на полученную подготовку. Это ведет к формированию как минимум трех типов карьер. С одной стороны, складываются «восходящие» карьеры, они обнаруживают исключительную эффективность высококвалифицированной подготовки при условии востребованности рынком труда обретенной специальности, с другой стороны - при трудоустройстве не по полученной специальности - «конверсионные» карьеры демонстрируют потенциал культурных мега-ресурсов, воплощение которых оборачивается обретением привлекательных, высокооплачиваемых рабочих мест, профессиональным ростом. Промежуточный тип карьеры - «нишеобразные» формируются при невостребованности полученной подготовки на массовых рабочих местах соответствующих специализаций и она используется в их маргинальных секторах.
• Взаимосвязь образовательных и профессиональных траекторий молодых рабочих вскрывает противоречие в формировании рабочих кадров. Больший объем совместных ресурсов (уровень школьного багажа и обращение к различным формам обучения по ходу трудового стажа) предопределяет больший рост уровня квалификации и размера зарплаты; одновременно он ведет часть молодых рабочих к «транзитным» карьерам главным образом в производственном секторе. Напротив, меньший совместный образовательно-квалификационный капитал становится фактором большей стабильности в рабочей профессии.

Монографии:

1. Образовательные и профессиональные траектории российской молодежи (на материалах социологических исследований). М.: ЦСП и М, 2014. – 560 с.

2. Образовательные траектории и профессиональные карьеры (на материалах социологических исследований молодежи). [Электронный ресурс]. М., 2012. 1 CD-ROM. – 332 с.

3. Молодежь России: социальные ориентации и жизненные пути (Опыт социологического исследования). С-Пб.: Изд-во РХГИ, 2004. – 504 с.

4. Молодежь России на рубеже XX-XXI веков: образование, труд, социальное самочувствие. М.: ЦСП и М, 2014. (В соавторстве с Константиновским Д.Л.,Вознесенской Е.Д.). – 44,53 п. л. (Личный вклад автора треть объема).

5. Рабочая молодежь России: количественное и качественное измерения. [Электронный ресурс]. М.: ЦСИ. 2013. 1 CD-ROM. (В соавторстве с Константиновским Д.Л., Вознесенской Е.Д.). – 277 с. (Личный вклад автора 127 с.).

6. Образование и жизненные траектории молодежи: 1998-2008 годы. М.: ЦСП и М, 2011. (В соавторстве с Константиновским Д.Л., Вознесенской Е.Д., Хохлушкиной Ф.А.). – 296 с. (Личный вклад автора 139 с.).

7. Интернационализация образования и российская молодежь: открытия, обретения, результативность / ИНАБ №4-2008. М.: ИС РАН, 2008. (В соавторстве с Константиновским Д.Л., Вознесенской Е.Д.). –10 п. л. (Личный вклад автора 4 п. л.).

8. Воздействие западных социокультурных образцов на социальные практики в России(Теории, наблюдения, биографические интервью. Советы студентам) / ИС РАН, ГАУГН;под ред. В.А. Ядова. М.: ТАУС, 2009. – 352 с. (Личный вклад автора 58 с.)

9. Российский студент сегодня: учеба плюс работа. М.: Изд-во ЦСП, 2002. (В соавторстве с Константиновским Д.Л., Вознесенской Е.Д.). – 128 с. (Личный вклад автора треть объема).

10. Когда наступает время выбора (Устремления молодежи и первые шаги после окончания учебных заведений). СПб.: ИРХГИ, 2001. – 567 с. (Ответственный редактор, личный вклад автора 187 с.)

11. Молодежь вступает в жизнь (социальное исследование проблем выбора профессии и трудоустройства). М.: Мысль, 1985. (В соавторстве с Шубкиным В.Н.). – 239 с. (Личный вклад автора половина объема).

12. Образовательные и профессиональные траектории молодежи: исследовательские концепты //Социологический журнал. 2013. № 3. 1,5 п. л.

13. Накопление образовательного капитала в ходе трудовой траектории молодых рабочих// Социология образования. 2013, № 6. 1 п. л.

14. Молодёжь после получения среднего образования: образовательные и профессиональные траектории. Вестник Института социологии. 2011. № 2. 1 п.л.

15. Занятость молодежи и образовательно-профессиональные траектории // Социологический журнал. 2010, № 3. 1,5 п. л.

16. Новое в образовании и профессиональной деятельности молодежи // Социологические исследования. 2009, № 7. 1 п. л.

17. Образовательные и профессиональные траектории выпускников средних школ //Социология образования. 2009. №1. 1 п.л.

18. Личные планы выпускников средней школы // Социологические исследования. 2005, № 7. 0,5 п. л.

19. Жизненные траектории молодежи на разных этапах образования // Социологический журнал. 2003, № 2. 1 п. л.

20. The youth’s paths through formal institutions of the educational system / Polish and Russian Youth: Education and Work in Changing Society / edited by K. Szafraniec and D. Konstantinovskiy. M: ISRAS. 2013. 1 CD ROM. – 164 p. 1 п.л.

21. Young workers and higher education system / Polish and Russian Youth: Education and Work in Changing Society / edited by K. Szafraniec and D. Konstantinovskiy. M: ISRAS. 2013. 1 CD ROM. – 164 p. (В соавторстве с Вознесенской Е.Д.).1 п. л.

22. The Employment and Professional Educational Trajectories of Young People / Russian Education and Society. 2011. Vol. 53, no. 12, December. 1,5 п.л.

23. The Study of Foreign Languages Abroad / Russian Education and Society. April 2009. Vol.51, no. 4. 1 п. л.

24. L’école secondaire russe en mutation (d’après la situation à Moscou). // Revu d’etudes comparatives Est-Ouest. 2000. Vol. 31, № 3. 1.п.л.

25. School Reform in the 1990s. Innovations and Social Selection // Russian Education and Society. 2000. Vol. 42, no. 11, November. 1,5 п.л.

26. L’insertion professionnelle des jeunes en Russie // Le courier des pays de L’Est. Paris, La Documentation francaise. 1998. № 435, decembre. (В соавторстве с Константиновским Д.Л., Вознесенской Е.Д.). 0,8 п.л.

27. Les écoles d´élite: leurs mutation et carrières des éleves // Information sur les Sciences Sociales. 1995, sept., vol. 34. 1,5 п. л.

27. Un espace réservé (Les écoles spéciales de langues étrangères en Union Soviétique) // Actes de la recherche en sciences sociales. 1993, № 98. 1 п.л.

В единственной женской исправительной колонии, расположенной в Новосибирске, состоялся конкурс красоты «Мисс Весна». Самой красивой зэчкой была признана «очаровательная» Галина Чередниченко, осужденная за торговлю детьми.

Как сообщает пресс-служба ГУФСИН по региону, впервые конкурс красоты был проведен в 1991 году, но после 1994 года конкурс проводить перестали. В 2001 году руководство колонии решило возобновить проведение конкурса и уделять этому мероприятию в дальнейшем больше внимания.

«Из года в год конкурс «Мисс Весна» становится все насыщенней и интересней, — говорится в сообщении ГУФСИН. — Наряды, сшитые своими руками, и сюжеты номеров вызывают у всех женщин не только восхищение, но и желание становиться лучше».

На сцене колонии выступили девять «прекрасных девушек» — по одной из каждого отряда. При этом пресс-служба Управления исполнения наказаний словно забывает, что в конкурсе участвуют убийцы, воровки и наркоторговки.

В первом туре конкурсантки предстали перед зрителями в образах киногероинь отечественного кинематографа. Перед каждым номером был продемонстрирован эпизод из фильма, а затем участницы доигрывали эпизод вживую. Гости смогли увидеть и героиню Натальи Варлей из фильма «Вий» и Светлану Светличную из «Бриллиантовой руки».

Во втором туре осужденные представили разнообразные образы женщин в мифологии: Медею, Афину Палладу, Клеопатру, Медузу Горгону и других персонажей.

Третий тур был самый творческий. В нем конкурсантки появились на сцене в собственноручно связанных нарядах.

Жюри оценивало творчество девушек по 10-ти бальной шкале по итогам каждого из туров. «Действительно, все конкурсантки были хороши - грациозны и элегантны», — продолжает восхвалять зэчек пресс-служба ГУФСИН. «Мисс Весна-2016» стала «очаровательная» Галина Чередниченко.

Четыре года назад суд Октябрьского района Новосибирска вынес приговор 19-летней Галине Чередниченко и ее матери — Наталии Чередниченко. Обе были признаны виновными в покушение на торговлю людьми.

Галина Чередниченко, ожидая ребенка, решила его продать после рождения. Для этого она через Интернет в августе 2012 года нашла покупателя и предложила ему за 500 000 рублей своего ребенка. Мужчина-покупатель согласился. О своем намерении «Мисс Весна» сообщила матери, которая одобрила действия дочери и в последующем содействовала в осуществлении сделки.

19 октября 2012 года после выписки из родильного дома Галина Чередниченко вместе со своей матерью с целью продажи новорожденной дочери встретились с потенциальным покупателем, в роли которого выступила сотрудница полиции. После передачи денег женщины были задержаны сотрудниками полиции.

Самую «очаровательную» Галину Чередниченко приговорили к 4 годам «зоны». Ее мамаша получила на полгода меньше.